Через десять лет после победы во Второй мировой войне британцы сняли фильм «Разрушители плотин» о летчиках и ученом Барнсе Уоллисе, за три года создавшем так называемую «прыгающую бомбу». Уоллис до сих пор один из самых известных и популярных инженеров Британии, хотя главная его работа заключалась в разрушении построенных другими плотин. Работа Александра Демидова заключалась в сохранении плотин - и он с ней справился.
В ночь с 16 на 17 мая 1943 года британские бомбардировщики разрушили две плотины и повредили несколько ГЭС в районе Рура. Погибли сотни людей, в том числе множество граждан СССР, находившихся в Германии на принудительных работах. В результате все лето 1943 года промышленность этого индустриального центра Германии испытывала дефицит электроэнергии и воды и значительно снизила производство военной продукции - ценой всего девяти бомбардировщиков «Ланкастер» и их экипажей. Было бы странно, если бы немцы не пытались сделать нечто подобное с нашими плотинами. Они и пытались. Но у них ничего не вышло.
«Талантливого инженера-гидротехника, интеллигентного, хорошо воспитанного и порядочного человека, Александра Николаевича уважали за спокойный уравновешенный характер. При обсуждении трудных и острых производственных вопросов он никогда не «заводился» и не давал волю эмоциям», - так характеризовали Демидова в шестидесятые. Такое воспитание дал ему отец - военный инженер, артиллерист, дворянин, прошедший Первую мировую войну и затем служивший в Красной армии до 1928. Но дворянство Николаю Демидову не простили - посадили в 1931, а в 1933 году сослали в Рыбинск, где в 1941 году он и умер.
Александр в это время работал в Ленгидэпе - Ленинградском гидроэнергопроектном институте. Когда началась война, он добровольцем ушел на фронт, но пробыл в истребительном батальоне недолго - в сентябре 1941 года его срочно отозвали обратно. В институте выяснилось, что возникла угрожающая ситуация на Волховской ГЭС, и срочно требуется инженерное решение. Проблема была в немецких самолетах He-111, которые стали появляться в окрестностях станции.
Это были торпедоносцы. В отличие от обычных бомб, неспособных нанести существенный ущерб массивной плотине, несущая огромный заряд торпеда могла бы вывести ГЭС из строя. И ленгидэповцы, среди которых был и Александр Демидов, занялись разработкой противоторпедной защиты - запани. Это слово, знакомое далеко не всем, означает «цепь из бревен поперек реки для задержки сплавляемого леса». Но для торпеды, которая идет к цели под водой, простой цепи было недостаточно. Требовалось нечто большее, и оно было сделано.
И на Волхове, и на Волге ходят легенды, что рядом с ГЭС в годы войны строили фальшивые плотины, чтобы обмануть немцев. С берега работа по созданию большой протипоторпедной запани действительно вполне могла выглядеть как строительство копии плотины. Но немцев, обладавшие точными картами аэрофотосъемки, обмануть было сложно. Они прекрасно видели, где плотина, а где запань, и - приходили к выводу, что торпедоносцы тут больше не помогут. До «прыгающей бомбы» Уоллиса они так и не додумались.
В ноябре 1941 года в результате Тихвинского контрнаступления была снята угроза захвата Волховской ГЭС. Александр Демидов в это время работал в институте в Ленинграде. Ему выпало пережить первую, самую страшную блокадную зиму. Вот что он написал об этом в своих воспоминаниях: «В апреле 1942 года, во время блокады, я заболел дистрофией и стал инвалидом 2-й группы, в связи с чем был эвакуирован из Ленинграда. Так я оказался в Усть-Каменогорске (Восточный Казахстан), где работал филиал «Ленгидэпа» — «Казгидэп». Мы занимались проектированием Усть-Каменогорской ГЭС и нескольких небольших гидростанций в Лениногорском рудном районе. Однако нашей основной задачей стало развитие гидроэнергетики на востоке страны. Разрабатывали схемы использования ряда восточных рек — Кан, Тельбес, Чулым, Ануй и других».
После войны Александр Демидов вернулся в Ленинград и продолжил аккуратно и спокойно заниматься своим делом - сперва на Кольском полуострове (где он стал главным инженером проекта - ГИПом - весьма мощной по тем временам Княжегубской ГЭС на реке Ковда). А вот затем пришел его «звездный час».
И пришел он в Сибири, а точнее - в Якутии. В 1960 году было принято решение о строительстве каскада ГЭС на реке Вилюй. Энергия требовалось горнорудным предприятиям, а если говорить коротко - золоту и алмазам. Но в таких условиях - вечная мерзлота, аномально низкие температуры зимой - нигде в мире еще не строили. Но у назначенного ГИПом Александра Демидова уже были как наработки времен войны, так и новые технические решения, которые стали в этом суровом краю реальностью - плотиной высотой в 75 метров и с напором 55 метров и ГЭС мощнее Днепровской.
Вот что он писал о своей главной станции: «На Вилюйской ГЭС было принято много новых, оправдавших себя, решений. Например, впервые в СССР построено закрытое распредустройство 220кВ, которое не только повысило надежность работы ГЭС, но и обошлось дешевле открытого распредустройства. Оправдано применение суглинистого экрана, возведение которого в зимних условиях осуществлено впервые в мировой практике. Впервые в СССР применены поворотно-лопастные турбины на напор воды до 70 м».
За проектирование Вилюйской ГЭС Александр Демидов в 1971 году был награжден орденом Ленина и стал лауреатом премии Совета министров СССР. Умер Александр Николаевич в 1992 году.
